Жили у бабуси 2. Практика. Глава 6. Как вы гуся назовёте...

[Haru-Scare]

Своенравный, упрямый фанфик... Безумно любимый и оттого ещё более своенравный... Однако, помолясь, продолжим. Эээх, залётные, да чтоб до конца хватило!


- Ну и что ответил твой всезнающий дядя? – зевая, спросил Тёмка.
- Что сказок надо меньше читать! – рассерженно скомкала записку Флоранс. – Пг’едставляете, он не повег’ил, что существуют тг’ёхголовые дг’аконы!
- Возмутительно! – Василиса яростно помешивала тихо кипящую в котелке кашу. Змей с интересом принюхивался и вовсю крутился рядом. – Как это – «не поверил», когда вот он, Горыныч, прямо тут… Ай! Алёнка! Забери этого несносного детёныша, он же прямо в костёр мордой лезет!
- Которой из? – уточнила девочка, подхватывая дракона. – Ему, наверное, полезно. Он же вроде как того… огнедышащий.
- Ну да. И летающий. Только что-то наш не торопится делать ни то, ни другое, – Артём обиженно хмурился.
- Он же еще маленький! – отпарировала Алёнка. – А вообще, радуйся. А то искал бы ты его по всему синему небу… то-то радости дяде Кощею было бы, когда он вас бы увидел…
- Мама папа кус? – поинтересовался дракончик, повертев головой.
- Кус, кус. Вот доварит мама манку, и будет тебе самый настоящий кускус… С кулинарными способностями нашей Васьки ты у нас такой экзотики наешься… – под тихое, но дружное хихиканье подошедший Севка ловко увернулся от половника и раскланялся.
- Какие новости в лагере? – Тёмка взмахом руки остановил почти начавшийся кулинарный поединок.
- Все спокойно, нас не хватились. Хотя рыжие ворчат. Фло, тебе стоит чаще мелькать у них перед глазами. А ещё – к нам едут гости. Чингисхан с отрядом.
- Местные пог’аничники?
- Почти. Говорят, дядя Кощей неплохо знает Чингисхана. Так что посиделки у костра должны быть долгие. Что наш птенец?
- Выучил новое слово…
- Кус! – гордо подтвердил Змей Горыныч.
- Вась, ты б серьёзно задумалась о передаче Алёнке должности кашевара… А я бы тебя по зельеварению… Ой! – половник-таки достиг цели.
- Это всё не так страшно. Вы бы лучше подумали, что ваше дитя скоро откажется тут прятаться. И так еле уговариваем не вылезать лишний раз. А если не удержится? Да ещё тут этот Чингисхан с визитом…
- Значит, будем прятать лучше.
- Это как это? – заинтересовалась Флоранс.
- А так. Чтобы никто не нашёл, надо прятать там, где и искать-то не подумают. То есть, как можно ближе к себе, – решительно спрыгнул с камня «бравый пилот».
Девочки удивлённо переглянулись, но молча пожали плечами. Севка хихикнул – обычно этим жестом они предоставляли братцу широкое поле для деятельности, но и ответственность с себя снимали совсем.

Гости появились на закате, с гиканьем и свистом прогнали табун диких коней через весь лагерь и лихо затормозили перед Кощеем. Тот грациозно прикрылся плащом от оседавшей пыли и крепко пожал руку спрыгнувшего монгола. Второкурсники сбивались в испуганные стайки и издали наблюдали. Русская четвёрка, взявшая курс на «привлечение международных агентов» (так они называли Флоранс), смело вылезла вперед для налаживания контакта.
Яга закатила ночной пир и, хотя основная часть студентов и преподавателей около полуночи разбрелась по палаткам, русские, рыжие и Фло всё ещё сидели у костра. Кощей неторопливо потягивал чай и рассказывал, почему же войска Золотой Орды так и не прошли на северные земли Древней Руси.
- Это долго говорить можно, дескать, зима отпугнула, снега намело или там ещё чего природного, – вещал Бессмертный. – Да только степняки-то от коней своих зависят. Какой же конь, пусть и под неволей, на ту землю ступит, где нечисть враждебную почует? Вот и не смогли степные воины за наши с Ягой заслоны пройти. Мы их медленно, да верно оттеснили обратно. После уж и Добро вмешалось, помогло окончательно иго свергнуть. Да только, если б так сильно не старались, и мы бы в стороне не стояли в битве решающей. А под святое слово – тут уж мы себе не враги, не сунулись. Вот и получается, что Добро опять всё в белом, а мы – злодеи, которые на подмогу родной земле не пришли. Так-то, соколики. В книжках много чего написано бывает, да только не всё то правда.
- Да только не серчай, Кощей, воин русский, ведь и мы не от зла на землю твою пошли. Сам ведь заметил – от коней мы зависим. Кони – свобода наша. Мыслимо ли границами землю мерить? Пастбищ мы искали, и только-то, – чуть нахмурился Чингисхан. – Я дани брать не завещал.
- Чего теперь ворошить? Искали и будет. Да только шалость шалости рознь. За своей свободой гонясь, чужую отнять мыслили. Да то дело прошлое, вроде признали, Тёма…
- Не называй меня так! – Чингисхан даже схватился за саблю. – Никто меня так не зовёт, и ты не смей!
- Почему? – Тёмка тут же оказался рядом с ним. Вождь монголов опешил. Сева усмехнулся: кто-то, а уж бывший Тёмный Лорд как никто другой цеплялся к именам и прозвищам.
- Потому что Темучин не любит вспоминать о том, что когда-то был хилым мальчишкой, – усмехнулся Кощей.
- Темучин, стало быть? Те-му-чин… Тёмыч, Тёмка… Тёзка, однако, – хихикнул «бравый пилот».
- Я – Чингисхан! Значит – Великий Хан!
- Угу. Я – Тёмный Лорд. А ты – дубина стоеросовая! Такое имя променял… – Чингисхан хотел ответить, но грустно-серьёзный взгляд «бравого пилота» лишь скользнул по монголу. Бывший лорд встал и хмуро ушёл в свою палатку.

Артём ходил расстроенный и весь следующий день. На огороде работал плохо, и Яга оправила мальчика прогуляться и развеяться. На всякий случай за ним присматривал Всеволод. Баюн было увязался, но Сева попросил оставить их вдвоём. А лучше бы и вовсе никому из них не попадаться Тёмке на глаза, но брат никак не мог оставить его в печали совсем одного.
Севка так и предполагал, что волей-неволей, а «тёзки» столкнутся где-то в этой огромной степи. И точно – у ручейка виднелись два силуэта, угадывающиеся среди стеблей ковыля. Чингисхан отчаянно что-то доказывал, бурно жестикулируя. Артёмка изредка качал головой и что-то опровергал. Всеволод уже подумывал было вмешаться, когда за спиной тихо прошуршала трава.
- Пусть их, – незаметно подошедшая Василиса тоже не смогла оставить Тёмку без пригляду. – Знаешь, что Чихни-хан, что Волдырьморда… По мне, так всё едино – скоморошье. Разве только истинного имени не выдать? Так ведь захочешь – не расскажешь, а не захочешь – не утаишь. Всяк же по-своему зовёт, и каждый – истинно. Пусть их, Сев. Пойдём лучше, посовещаемся. Нашему-то змейсу тоже имена наречь надобно, вон он как вырос. А эти сами разберутся, не до нас им нынче, не до нас.